Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

Но чиновников и советников императора нужно было контролировать, как и источники информации. Особую тревогу вызывало множество прецедентов, которые можно было почерпнуть из долгой истории Китая, включая такие раздражающие факторы, как чжоуская модель зависимых вассальных царей. В ответ на это Цинь собрал великие книги прошлого, запер их в императорской библиотеке и разрешил доступ к ним только под надзором правительства. Аналогичная тактика была использована для контроля над региональной элитой. Император требовал, чтобы влиятельные семьи переезжали в его столицу, Сяньян, где он мог за ними присматривать. Там бывшие местные правители получали дворцы и возможность развивать благородную культуру, но многие из них все еще строили планы по возвращению былой славы.

Триумфаторы Цинь быстро создали условия для своего поражения. Гигантские проекты - каналы, стены, дороги - ограничивали ресурсы империи. Цинь не могли выключить свою военную машину, и после 221 года они продолжали расширяться как на раздробленном юге, так и против Сюнну. Но мобилизация огромных армий (500 000 для наступления на юге) и огромных банд принудительного труда (700 000 пленных для строительства гробницы первого императора) была, вероятно, менее разрушительной, чем крайности дисциплины, применяемые к элитным подчиненным. После смерти первого императора разразилась гражданская война, в которую вступили знатные семьи, бывшие короли и оппортунисты. В 202 г. до н. э., после восьми лет войны, Лю Бан, простолюдин, бывший бармен и блудный сын, объявил о победе над империей, созданной Цинь.

Заставить Китай работать

Лю Бан извлек негативный урок из отчуждения циньских подчиненных от элиты. Он быстро воздал должное своим военачальникам за их участие в победе и, как Гаоцзу, первый император Хань, применил менее централизованный подход к управлению. Гаоцзу восстановил подчиненные ему царства в восточной половине империи, сохранив при этом командную организацию Цинь в западных регионах. Короли, как носители высшего дворянского ранга, были обязаны ежегодно оказывать почтение императору и отчитываться о сборе налогов и доходах, часть которых они имели право оставлять себе. В районах управления, которые позже стали называться провинциями, Хань создала второй уровень знати, которая имела право собирать налоги и передавать часть из них в центр. Ключом к долголетию династии Хань было сохранение нескольких линий власти, избегание слишком большой централизации или слишком большого распространения власти на посредников. И все же два столетия спустя тенденция к передаче полномочий имела свои разрушительные последствия.

Император Хань перенес столицу сначала в Лоян на юге, где находились корни его семьи, а затем в Чанъань, недалеко от старой столицы Цинь, которая была сожжена дотла. Отъезд из родных мест в западно-центральное пространство Цинь усилил всеобъемлющий и нелокализованный статус императора. Отбросив все разговоры о своем позорном прошлом и оскорбив при этом отца, Гаоцзу заявил, что его настоящим родителем был бог-дракон. Это происхождение впоследствии было включено в культ императора как "сына неба".

Легитимность императора основывалась не только на его небесном происхождении, но и на его месте в незыблемом и нравственном социальном порядке. При династии Хань идеи, приписываемые философу Конфуцию (Конг-цзы), были записаны, систематизированы и распространены в качестве кодекса поведения. При жизни (551-479 гг. до н. э.) Конфуций был озабочен упадком династии Чжоу. Он прославлял достоинства общества, основанного на выполнении каждым человеком отведенной ему роли. "Пусть правитель будет правителем, а подданный - подданным; пусть отец будет отцом, а сын - сыном": это изречение ставило императорскую и патриархальную власть в одни рамки и придавало социальное измерение циньской системе рангов. Мужчина должен быть честным и праведным, преданным, внимательным и альтруистичным, уважать традиции и всегда придерживаться хороших манер. Эти ценности, как и humanitas у римлян, служили основой для воспитания элиты и идеального поведения.

Божественный мандат китайского императора мог вместить в себя больше идеологических возможностей, чем можно предположить из конфуцианской истории об упорядоченных сословиях и добродетельной цивилизации . Различные созерцательные тенденции могли сосуществовать с государственными культами, связывающими императора с богами земли и неба. Одни советники и императоры склонялись к принятию естественного пути (дао) Вселенной, другие открывали новые поиски гармонии и порядка. В религиозных вопросах китайская империя дольше, чем Рим, сохраняла гибкость и способность к адаптации. Буддизм проник в Китай во времена династии Хань, и изображения Будды, как и других божеств, могли быть интегрированы в местные и императорские ритуалы.

Цинь превратили закон в острый инструмент правления. Единственными наказаниями были смерть, увечья и каторжные работы. При династии Хань некоторые виды увечий были отменены и заменены телесными наказаниями. Смягчить наказание могли два вида действий: амнистия - обычно выдававшаяся целому классу людей по случаю счастливого императорского события, или искупление - то есть человек мог выкупить себя от наказания. Оба вида смягчения связывали людей с их правителями, а официальные кодексы подчеркивали законопослушную природу власти.

Для Хань, в отличие от римлян, большой и сложно организованный корпус чиновников был критически важен для императорской власти. Традиция ученых советников сулила выгоды и ловушки как амбициозным советникам, так и императору, который получал пользу от многочисленных источников советов, но мог поддаться лести и интригам. Столица с ее доминирующим и не имеющим границ императорским дворцом кишела чиновниками, их сотрудниками и слугами. Чиновники служили по шкале рангов - в 23 году до н. э. их было восемнадцать - с раздвижной шкалой вознаграждения. Великий наставник, три великих министра (финансов, работ и главнокомандующий войсками) и девять меньших министров, а также мощный секретариат могли влиять на волю императора, направлять ее или препятствовать ее исполнению. Семья императора, включая его мать, чьи полномочия были усилены уединенностью императорского двора, тоже могла влиять на императора. Эти конкурирующие сети диверсифицировали информацию, цели и возможности централизованной администрации.

Управление государством чиновниками было подкреплено меритократическим отбором. Император набирал чиновников не из аристократии, а из сыновей землевладельцев, и в 124 году до н. э. он создал императорскую академию - некоторые называют ее университетом - для обучения их методам управления, ведению записей и конфуцианским идеалам. К 1 в. н. э. сто человек в год сдавали экзамены ученым и вступали в ряды бюрократии. Молодые люди из провинций, обычно выдвигаемые чиновниками, привозились в столицу для обучения и аттестации. Кандидатов распределяли на службу по всей империи; наиболее высоко оцененные служили в столице.

Образование как путь к высшему званию и богатству приносило новую кровь и идеи, обеспечивало значительную степень восходящей мобильности и привязывало провинциальную элиту и богатые семьи к императорскому центру. Она также порождала коррупцию, которую императоры иногда пытались устранить: привилегированный доступ к обучению, фаворитизм на экзаменах и при приеме на работу,